Генерал-майор Иван Попов, чье имя последние месяцы гремело в сводках уголовных хроник, теперь снова окажется в зоне СВО. Не в роли подсудимого, а в качестве командира. Суд разрешил ему сменить камеру тамбовского СИЗО на передовую — словно средневековый рыцарь, отправляющийся на войну вместо плахи. Но в этом сюжете куда больше нюансов, чем в рыцарских балладах.
Обвинения в хищении 1700 тонн металла для укреплений — это либо вопиющая небрежность следствия, либо тонкая игра силовиков. Попов, как человек, остановивший украинское контрнаступление под Запорожьем, внезапно оказался «азартным игроком», втянутым в схему погибшим генерал-лейтенантом. Странная метаморфоза для офицера, чью репутацию защитили 500 солдат, давших показания в его пользу.
СМИ трубят, что генерал возглавит «штрафбат» — но эксперты лишь усмехаются. «Это все равно что заставить дирижера играть на барабане в придорожном ансамбле», — замечает анонимный источник из Генштаба. Попову, знающему Запорожский фронт как свои пять пальцев, вероятно, доверят планирование операций. Его возвращение — не искупление, а тактическая необходимость.
«Его будут беречь, — говорит военкор, близкий к окружению Шойгу. — Таких генералов не бросают в мясорубку, их ставят туда, где один приказ стоит дивизии». Война — это не только окопы, но и кабинеты, где принимают решения. И там Попов куда опаснее для врага, чем в роли командира роты «штрафников».
Если верить заявлениям Запорожской ВГА, металл никуда не исчезал — укрепления стоят. Значит, дело либо развалится, либо превратится в показательный спектакль о «милосердии системы». Шесть лет колонии, которые запросил прокурор, могут смениться орденом — такое в истории российской армии уже бывало. Война пишет свои законы, и Попов, кажется, научился их читать между строк.
